14 января исполнилось полвека со дня смерти Сергея Павловича Королёва (1907-1966). Судьба берегла его для осуществления им великой миссии: ведь пару раз он мог погибнуть ещё молодым, но по стечению обстоятельств остался в живых. Однако судьба же и дала ему слишком мало времени для выполнения поставленных им в жизни целей и задач, не отмерив Королёву для этого даже шестидесяти лет…
Естественно, не мог я пройти мимо такой памятной даты, не мог не написать о своём великом однофамильце (и, быть может, даже очень дальнем родственнике). Однако мне с самого начала было понятно, что написать что-то интересное о Сергее Павловиче невозможно: ибо о нём уже всё написано и сказано, отчего любой автор, берущийся за очерк его биографии или изложение его крупных научно-технических свершений, неминуемо завязнет в трясине всем давно известных банальностей.
Поэтому мне оставалось только найти какое-то нестандартное решение, и я взялся написать не о Королёве, а о «не-Королёве», не о том, что этот человек сделал, чего добился, но о том, чего ему сделать не удалось. Не удалось по причине столь ранней смерти, обрушившей все жизненные планы и имевшей самые драматические последствия не только для нашей страны, но, возможно, и для всего человечества.
В конце концов, всё величие личности обычно становится понятно лишь после ухода человека в мир иной, особенно если его не совсем благодарные потомки не сумели должным образом распорядиться его идейным и материальным наследием, а то и вовсе предали это наследие забвению и анафеме. К сожалению, в нашей стране такое происходит сплошь и рядом, являясь своеобразной национальной традицией, и мы из-за этого регулярно оказываемся в одной донельзя неприличной части тела…
Да и сама дата — годовщина смерти, а не рождения, — подразумевает анализ того, что произошло именно после ухода из жизни.
Завершение «лунной гонки» и закрытие «проекта СССР»
На вопрос о том, почему Советский Союз в сражении за космос победил куда более богатые Соединённые Штаты, сторонники социализма обычно впадают в рассуждения о преимуществах планового ведения хозяйства. Иногда даже приводят такой себе исторический анекдот, в достоверности которого я не уверен. Вроде бы однажды Джон Кеннеди упрекнул Вернера фон Брауна: мы вам выделяем огромные деньги, все необходимые ресурсы, однако вы постоянно проигрываете русским — почему же, чего же вам не хватает? И мобилизованный на службу Америке учёный нацист якобы ответил президенту: «Плановой экономики, как у русских».
В действительности же плановое ведение хозяйства — лишь второстепенное обстоятельство, лежащее на поверхности, но не в сущности вещей. Американцы тоже были способны — и создавали — мощнейшие государственно-корпоративные объединения для решения крупных национальных задач, концентрировали в них предостаточные финансовые и интеллектуальные ресурсы. Дело же состоит в том, чтобы выходить за рамки сугубо утилитарных задач, за рамки грубо материальной выгоды. Не буду спорить, возможно, такая «непрактичность» имеет свою негативную сторону и обусловливала какие-то недостатки советской экономической системы, но в сфере космонавтики она и стала главной причиной побед. Для прорыва в космос надо было отказаться от «выгоды».
Сергей Павлович принадлежал к той удивительной породе людей, которые, кажется, встречались только в послереволюционной Советской России: энтузиастов, которые, полуголодные, в нетопленных квартирах, увлечённо проектировали космические корабли и планировали полёты на Луну и Марс. Полёт на «красную планету», насколько это известно, был для великого конструктора «идеей фикс». Или можно ещё вспомнить одного из учителей Королёва — иммигранта из Италии, коммуниста-романтика Роберто Бартини (1897-1974), совершенно неоценённого создателя новаторских летательных аппаратов, на многие десятилетия опередивших своё время. Целью его жизни, клятвой, данной им ещё в молодости в фашистской Италии, было создавать «красные самолёты, которые летали бы быстрее чёрных самолётов». И его мысль работала нетривиально: не бежать безнадёжно за далеко опередившим тебя противником, а попытаться нагнать его, двигаясь ему наперерез!
Романтическая энергия, закалённая в испытаниях, и вела С. П. Королёва к его победам. Не умри он в 1966 году, возможно — хоть это весьма спорно, Королёв таки настоял бы на завершении советской лунной программы и нанёс бы США ещё одну, решающую победу в космосе: «Луна — наша!» Для этого человека с его железной волей не существовало ничего невозможного, не существовало «реалистических» отговорок: «Кто хочет работать — ищет средства, кто не хочет — причины». Да, история могла пойти совсем по-другому, если б Королёву суждено было прожить ещё лет десять, но, как известно, история не терпит сослагательного наклонения.
Помимо кончины Королёва, было ещё одно немаловажное обстоятельство. Н. С. Хрущёв сполна воспользовался доставшимися ему от предшественника плодами индустриализации и культурной революции. При всей своей взбалмошности, волюнтаризме, теоретической неподготовленности (чтоб не сказать — невежестве) Никита Сергеевич обладал мужицкой смёткой и понимал важность символических «прорывов», воодушевляющих и вдохновляющих народные массы. Всякий раз, когда Советский Союз опережал Штаты в космосе, он радовался словно ребёнок: «Утёрли-таки нос проклятым капиталистам!» И «за ценой» Хрущёв «не стоял».
В 1964-м его убрали. Брежнев и его команда — то были «прагматики», более ориентированные на спокойное, размеренное развитие, без революций и скачков, с акцентом на обеспечение народу сытной жизни. Брежнев избегал соревнования с Америкой, чреватого военной конфронтацией, — а ведь космос является одной из ключевых сфер военного противоборства. Чтобы понять мотивы этого человека, нужно вспомнить, что Леонид Ильич был реальным фронтовиком, видевшим ад Малой земли. Для него фраза «Лишь бы не было войны» имела священный смысл.
После смены власти в Кремле круто поменялась сама парадигма развития. У нового руководства интерес к прорывным космическим программам несколько ослаб. Советский Союз не стал «рваться из всех сухожилий», дабы победить на Луне, и безропотно признал победу там американцев (и здесь совсем даже не важно, побывали ли они там в самом деле, главное, что Москва признала своё поражение!). И это событие, по-моему, как раз и послужило «началом конца» СССР.
Безусловно, государство должно стремиться к миру и предпринимать меры, направленные на повышение уровня жизни своих граждан. Однако «прагматизм» лишил народ конкретных возвышенных целей, а экономико-политическую систему — её главного преимущества перед конкурентом. Ушла в прошлое, сохранившись разве что на БАМе, былая романтика. Советский Союз исподволь становился столь же прагматичен, как и США, только без тех рыночных механизмов, которые лучше всего способны реализовать возникшее стремление к «выгоде». В такой парадигме социализм уже не мог конкурировать с капитализмом, он был обречён на крах!
Здесь самое место вспомнить гениальное изречение Кеннеди: «Отсутствие мечты губит народ». Вовсе не деньги, капиталы, инвестиции, главное — это Мечта! Сын бизнесмена-спекулянта отходил от американского сугубо делового мышления, стремясь «раздвинуть горизонты», тогда как сыновья рабочих и крестьян, «верные ленинцы», напротив, двигались к «прагматизму», загоняя себя в его узкие рамки.
Заоблачные мечты, «планов громадьё», эпохальные свершения делают нацию истинно великой, отказ же от Мечты приводит её к загниванию, упадку и гибели. «Прагматизм» и стремление к «спокойному развитию» привели наше государство к экспортно-сырьевой модели — ведь проще всего было гнать на Запад дорогую нефть, покупая взамен ширпотреб и трубы для всё тех же нефтепроводов, чем мечтать и творить принципиально новые вещи, новые отрасли, решая сложные экономические и технические задачи. Народ, лишённый Мечты и перестававший гордиться своей космической державой №1, погружался в мир индивидуалистического благополучия — вместо полёта на Марс мечтой стали «фирмовые» джинсы, а вместо профессии космонавта — должность завмага. Парадокс в том, что как раз по мере повышения благосостояния, по мере того как советские люди реально обзаводились цветными телевизорами, холодильниками, стиральными машинами, а кое-кто автомобилями и дачами, недовольство материальным благосостоянием и бытом только нарастало!
Нужно было научиться сочетать Мечту и прагматизм, научиться использовать технологические результаты ракетно-космической и ядерной программ для того, чтобы на качественно новый уровень поставить отечественную промышленность, чтобы поднять качество жизни и насытить потребности людей. Однако вместо этого отказались от Мечты, стали искать самые простые и, как казалось, «надёжные» пути решения проблем. Удивительное совпадение: как раз вскоре после смерти Королёва сгнившая верхушка при идеологической поддержке «экономистов-рыночников» (и те, и другие суть «прагматики»!) поставила крест на грандиозном проекте ОГАС (общегосударственной автоматизированной системы управления) академика Виктора Михайловича Глушкова (1923-82). А ведь речь шла о качественно новой, мощной, революционной технической базе планирования и управления народным хозяйством!
При этом речь шла и о создании универсальной компьютерной сети, своего рода «советского Интернета» — опередив в этом американцев. Советский Союз, а не Соединённые Штаты, мог встать в авангарде информационной революции! Однако создание ОГАС государственные мужи сочли слишком уж затратным и сложным делом, да к тому же высокое начальство шибко испугалось запущенной западными СМИ «утки», что, дескать, «перфокарта заменит кремлёвских вождей».
И если Глушков с единомышленниками работали над принципиально новыми ЭВМ и в целом шли вровень с Америкой, кое в чём даже опережая её (так, первый шахматный поединок машин выиграла советская ЭВМ!), то власть наша взяла курс на копирование изделий IBM. И снова совпадение, имеющее, однако, под собой закономерную основу: после смерти Королёва Советский Союз начал отставать от Запада в ряде стержневых направлений науки и техники: он утратил безоговорочное лидерство в космосе и стал «безнадёжно догоняющим» в области компьютеров.
Мы будем настаивать: Мечта — существенный фактор политики. Политики, не умеющие мечтать и не способные предложить народу подлинную Мечту, обречены превращаться в политических кустарей, рутинно отрабатывающих положенные им конституцией сроки полномочий. При этом зарплата в 1000 евро, два автомобиля на семью и безвизовый режим с соседями — это не Мечты. Это — суррогаты, на самом деле лишь ограничивающие и гасящие дремлющую в народе творческую энергию.
Посрамление футурологов
Вся сегодняшняя космонавтика, фигурально выражаясь, вышла из королёвской «семёрки» (ракеты Р-7, на которой вместе с кораблём «Союз» — пусть и в сильно модернизированном виде, до сих пор во многом базируется российская космонавтика). С завершением «лунной гонки» прекратилось, по большому счёту, и состязание великих держав в космосе. По-моему, последним выдающимся прорывом в области космической техники стал запуск американцами многоразового «шаттла» в 1981-м.
На Луну никто больше не летает и осваивать её не стремится. Полёт человека на Марс отложен на неопределённое будущее. Хотя некоторые писатели-фантасты и кинорежиссёры видели землян на Марсе ещё в 2000 году! Вообще, технологическая реальность всё более посрамляет футурологов середины прошлого века.
В школьные годы я мечтал создать машину времени и отправиться на ней в будущее. В 1985 году мне хотелось перенестись на 30 лет вперёд. Не знаю почему, но меня интересовало будущее именно спустя три десятилетия — то есть теперешний наш день. Оно мне представлялось в духе культового детского фильма 1980-х годов «Гостья из будущего»: совершенно непохожий, прекрасный космический мир, насыщенный роботами и самыми невероятными техническими чудесами.
Можно вспомнить ещё один культовый фильм из трилогии «Назад в будущее» с Майклом Фоксом в главной роли. Герой попадает из 80-х в наши дни и сталкивается с примерно столь же необычными и невообразимыми вещами, с какими сталкивается, скажем, царь Иоанн IV Грозный в комедии «Иван Васильевич меняет профессию». Непривычный мир, к которому «человеку из прошлого» трудно приспособиться!
А вот как представляла себе мир 2000 года много раз читанная мною в детстве книжка: И. И. Гармаш. Занимательная автоматика. — Киев: Радянська школа, 1982. Кое-что из неё, правда, сбылось — особо отметим, автор основывал свои прогнозы вовсе не на пустых мечтаниях, а сугубо на анализе тенденций развития техники того периода. Однако многое и сегодня, в 2016 году, всё ещё видится наивной фантазией.
Итак, «Промышленное предприятие 2000 года… Будут внедрены новые производственные процессы, не наносящие ущерб обществу, т.е. не загрязняющие воздух, воду и почву, не влияющие пагубно на мир всего живого. Возможно, будут открыты новые источники энергии. …Ручного труда нет, только автоматы, автоматические устройства и линии».
«Атомная энергия вытесняет газ и нефть из производства электроэнергии. В городах появятся атомные станции на быстрых нейтронах. …Появятся автомобили и самолёты с атомными двигателями». Транспортными средствами в городах управляют автоматы. Уже «в 199… году» человек приходит в ателье, и автомат-закройщик снимает с него мерку и всего за часик-другой шьёт костюм.
В автоматизированных системах управления применяются «вычислительные машины седьмого и восьмого (!) поколений». Машины эти обладают искусственным интеллектом и общаются с человеком при помощи обычной людской речи — отчего отпадает необходимость в их программировании на специальных машинных языках.
А далее автор доходит до грандиозной картины освоения богатств Мирового океана: подводные города под куполами из синтетических материалов, подводные рудники и металлургические комбинаты, подводные фермы, на которых работают«автоматизированные подводные тракторы, посадочные машины, уборочные комбайны, комбинаты по переработке одноклеточных водорослей».
И, конечно, на каждом шагу роботы: робот-экскурсовод, робот-врач, роботы-водители, самообучающиеся, самоориентирующиеся. Даже роботы-судьи — вот уж вправду гениальная находка для искоренения коррупции и продажного правосудия!
Вот всё это и рассчитывал увидеть по прошествии трёх десятилетий советский школьник Дима Королёв. Представляете, какой ужас он пережил бы, переместись он в самом деле на Украину 2015 года и узнай о том, что стряслось за последнее время!
Однозначно, в социально-экономическом и политическом отношениях всё изменилось кардинально, всё встало с ног на голову — и это показалось бы человеку 1985 года диким и невозможным. Но в сфере производства и в быту не так уж много создано радикально нового. Значительный прогресс достигнут только в технологиях переработки и передачи информации: персональные компьютеры в каждом доме, Интернет, где «можно найти всё что угодно», мобильная телефония и цифровая фотография, банкоматы, распространение безналичных платежей. Но я думаю, что, в отличие от ноутбука и Сети, «мобилка» не произвела бы на меня тридцатилетней давности неизгладимого впечатления. Впрочем, современная компьютерная техника тоже основывается в основном на технологиях ещё 1980-х годов, которые просто совершенствуются — уменьшается в размерах элементная база, например.
Зато меня бы очень разочаровало отсутствие роботов на улицах и в квартирах, «беспилотных» такси. И единственное принципиальное изменение на улице, где я живу, состоит в том, что плакаты, некогда прославлявшие КПСС, заменила реклама, нахваливающая всякую чепуху. Плюс яркие вывески магазинов.
Нельзя, конечно, сказать, что научно-техническая революция остановилась. Просто в сравнении с бурными 1950-ми — 60-ми годами, когда едва ли не ежегодно делались крупные открытия и изобретения, она приобрела новые черты. Всё больше людей занято в инновационной сфере, туда направляется всё больше инвестиций и там создаётся всё большая доля ВВП, однако вся эта быстрорастущая индустрия направлена не на революционное изменение техники, а на мелкие, количественные улучшения того, что создано давно. Растёт разрешающая способность телевизоров, сменяют друг друга поколения смартфонов и т.п. с новыми функциями, зачастую бесполезными — и всё это навязывается потребителю как грандиозные новшества, меняющие жизнь и заслуживающие того, чтоб раскошелиться на их приобретение.
Зато слаб прогресс в повышении производительности промышленного труда. «Умные» роботы идут не в эту сферу, а в военщину — или ж они только развлекают публику (танцуют брейк-данс, играют в футбол). Интернет совершенно не оправдал себя как «коллективный мозг человечества», как средство доступа ко всем научно-техническим достижениям, необходимым в работе инженеру и учёному (ибо самая важная их масса закрыта коммерческой тайной). Расширяется лишь использование Сети в сферах коммерции и общения людей — и то общение в Интернете принимает извращённые формы: бесцельное «зависание» в соцсетях, ежедневное размещение в них десятков «селфи», вплоть до фотографий съеденного в обед или, простите, содержимого унитаза. Согласитесь, всё это не слишком способствует развитию человека — главной производительной силы общества. Скорее, наоборот — отвлекает человека от творчества, оглупляет, примитивизирует его потребности и интересы.
Энергетика — ключевая сфера мировой экономики и её «слабое место»: запасы конвенциональной нефти и газа убывают, сжигание каустобиолитов (минерального топлива) ведёт к глобальному потеплению. Решением энергетической проблемы мог бы стать управляемый термоядерный синтез, на который делали ставку физики в 50-е годы и обещали его приручение ещё к концу прошлого века. Но работы по этому направлению «застопорились». Вместо УТС человечество балуется ветряками…
Развитие науки и техники определяется потребностями общества, нуждами материального производства. В наши дни это — запросы гигантских корпораций, монополий, которые по определению мало заинтересованы во внедрении новшеств, круто меняющих производство. Особенно, если это монополии, контролирующие источники традиционного сырья и энергоносителей. Мировой капитал и направил техническое развитие по его нынешней модели: незначительные, но раздуваемые рекламой и выкачивающие деньги из карманов потребителей, инновации, мало улучшающие реально жизнь миллиардов людей, никак не облегчающие их труд. Холодильник с выходом в Интернет — это, спору нет, очень круто, но он не способен увеличить производство продуктов питания для помещения их в холодильники!
Пока шло космическое противостояние СССР и США, шло соревнование двух противоположных общественных систем, и у капитализма имелся стимул создавать что-то помимо того, что напрямую приносит прибыль. Состязание двух миров подстёгивало капитализм, вдыхало в него жизнь. Однако после 1991 года всякое соревнование прекратилось, и наступивший новый мир стал погружаться в болото застоя. Теперь для его преодоления, для того чтобы дать экономике толчок, похоже, придётся прибегнуть к давно проверенному средству: к гонке вооружений, к войне.
Сомнений нет: человечество сметёт преграды, мешающие его развитию, и это развитие пойдёт семимильными шагами. Всё ещё будет: и шахты на Луне, и города на Марсе. Об этом мечтал Сергей Королёв — но он-то был человеком будущего и он слишком опередил своё время. В этом всегда личная трагедия — человеку будущего жить в настоящем или тем паче в «вернувшемся прошлом» трудно. Однако в этом состоит и величайшее счастье: сделать всё, чтобы будущее приблизить.
Текст: Дмитрий Королёв
