Херлуф Бидструп, датский художник-карикатурист, сатирик – человек, жизнь и творчество которого были неразрывно связаны с той непростой эпохой, в которую ему довелось жить. Его уникальные в своём роде рисунки и карикатуры до сих пор остаются одними из самых известных, причём увидеть мы их можем в самых разных местах – от учебников психологии (одной из самых узнаваемых серий его работ являются юмористические иллюстрации темпераментов человека) до политических памфлетов на страницах журналов и газет.
Херлуф Бидструп, по его собственному признанию, рисует с тех пор, как помнит себя. Как только к маленькому мальчику в руки попадал кусок мела, уголёк или карандаш – он рисовал. Рисовал он даже тогда, когда в руках не было ничего – засыпая в кровати, он водил указательным пальцем в воздухе, создавая свои «невидимые шедевры». Тем более, что его отец – маляр и художник, активно занимающийся живописью, поощрял Хелруфа к творчеству и был его первым критиком. Конечно, все его домики, деревья, люди, — словом, обыкновенные детские рисунки, — вызывали улыбку. Но мальчик, трудившийся над своими рисунками не менее кропотливо, чем какой-нибудь маститый художник над образом мадонны, не понимал, почему его рисунки воспринимались не так, как ему хотелось, но вскоре, поразмышляв, он понял – смех – его союзник. Опыт, приобретённый в детские и школьные годы, он использовал позже, когда события на исторической арене (а он жил в эпоху двух мировых войн) начали развиваться с ошеломляющей стремительностью – для политической сатиры и карикатур
«Карикатура на политического противника удаётся лучше всего тогда, когда она изображает не только данное лицо, но и раскрывает проводимую им политику. Главный удар наносишь ведь по политике, а не по политику. Когда, например, рисуешь ведущего буржуазного или чаще всего социал-демократического политического деятеля самодовольным, жирным, непривлекательным, то карикатура отразит не только портретные черты, но и политику, которая дала ему возможность разжиреть за счёт избирателей. И, наоборот, если иной политический деятель худой, то карикатура на него может быть прекрасной иллюстрацией того, что его политика приводит к обнищанию и голоду трудящихся. При всем том карикатуристу постоянно следует учитывать, что изображение должно походить на оригинал больше, чем даже фотография. Рисовать карикатуру трудно. Здесь не помогут ни линейка, ни угольник, и, пожалуй, поэтому многие промахи художника зачастую объясняют так: «Это же всего-навсего карикатура, она не должна походить на оригинал». На самом деле, если карикатура не удалась, иными словами, если стрела не попала точно в цель, то это уже не карикатура». (здесь и далее курсивом выделены фрагменты автобиографии Х. Бидструпа)
Карикатура означает преувеличение, но чаще всего она понимается как искажение. Хелруф Бидструп взял за принцип — никогда не искажать действительность, хотя часто он пользовался карикатурой как способом преувеличения. Ведь карикатура должна создать у зрителя такое же сильное впечатление, какое изображённый произвёл на рисующего. Острота восприятия рисунка, сделанного черным штрихом на гладком листе белой бумаги, да ещё в значительно уменьшенном виде, естественно, слабее впечатления от действительности, а значит — потерянное должно быть восполнено другим способом.
Не стоит думать, что выбранная художником форма является следствием прорех в его художественном образовании или неумения «рисовать нормально». После десяти лет, проведённых в школе и хорошо сданных выпускных экзаменов, для Бидструпа стало ясно, что он будет художником. Он начал писать масляными красками. В последние школьные годы по вечерам он посещал художественное училище и изучал там геометрию, проекцию, законы перспективы, рисовал углём гипсовые бюсты. Это была необходимая подготовка к поступлению в Академию художеств. Ещё год после окончания общеобразовательной школы он ходил в художественное училище и усердно писал маслом. В Королевской Академии художеств, куда он впоследствии поступил, четыре года подряд он бился над проблемами живописи, а по вечерам рисовал углём натурщиков. Но для него живые модели мало походили на живых существ, ведь трудно сохранять интерес к человеку, который изо дня в день часами, а иногда и месяцами стоит, не двигаясь, как мумия. Поэтому в свободное время Хелруф Бидструп рисовал людей в движении. В его кармане всегда был небольшой блокнот, и он заполнялся всем, что попадалось ему на глаза в течение дня.
Время его занятий в Академии совпало с обострением политического положения в мире. Поджог рейхстага в Берлине, приход Гитлера к власти, героическая борьба Димитрова с фашистскими палачами на Лейпцигском процессе — все это не могло не интересовать художника. Активизируется жизнь и на художественном «фронте» — все больше нарастает также и полемика с появившимися в Дании «протестующими» абстракционистами.
«С вершины своей башни из слоновой кости абстракционисты насмехаются над буржуазией, которая теперь уже не негодует, а, наоборот, рассматривает их творения с почтительным признанием. Ведь эта живопись не представляет никакой угрозы для капиталистического общества, наоборот, на ней даже можно подзаработать. Часто картины молодых художников скупаются по дешёвке — такое имущество не облагается налогом, — а если в дальнейшем художник, станет знаменитостью, то на его произведениях можно нажить капитал. Когда буржуа стали покупать картины абстракционистов, они готовы были признать искусством что угодно. Любая мазня принимается буржуазной критикой с восторгом, о ней судят с профессиональной серьёзностью».
В тот период Бидструп остро воспринимал историческую действительность, его волновала угроза фашизма, опасность новой войны. Протест против растущего в Германии фашизма Бидструп выражал в своём творчестве. Одной из первых была серия карикатур на Адольфа Гитлера, помещённая в антифашистском журнале «Культуркампен». «Антифашизм был у меня, как говорится, в крови. Трудность заключалась не в том, чтобы определить свою политическую позицию, а в том, чтобы суметь ее выразить»,- пишет в своих воспоминаниях сам Бидструп. Именно после первых опытов в «Культуркампен» Бидструп приходит к желанию стать газетным художником, для того, чтобы иметь возможность общаться с широкими народными массами. В конечном итоге он согласился на предложение газеты «Сосиал-демократен». Хотя он совсем не считал себя социал-демократом, его все же привлекало то, что эта газета, в отличие от большинства буржуазных СМИ, занимала тогда ясную антифашистскую позицию, направленную, в частности, против генерала Франко, в то время развязавшего войну против испанского народа.
«Вначале я рисовал небольшие виньетки и делал зарисовки театральных премьер. Я иллюстрировал также новеллы в воскресных номерах газеты. Затем мне разрешили помещать и сатирические рисунки на политические темы. Объектами моей сатиры были, конечно, в первую очередь генерал Франко, Муссолини, Геринг и Геббельс. Что касается Гитлера, то рисовать его в «Сосиал-демократен» мне никогда не позволяли. Германское посольство наложило запрет на подобные рисунки, умалявшие достоинство главы «третьего рейха». Вскоре запретили карикатуры и на Геринга. Чтобы иметь возможность выступать с сатирическими рисунками по поводу событий в Германии, мне приходилось довольствоваться изображением символической «фрау Германии». Но был заявлен протест, поскольку «госпожа Германия» изображалась мной слишком несимпатичной. Тогда уже я понял, как трудно высказывать своё мнение в суверенной стране, в которой существует «демократическая свобода слова».
Бидструп имел большой успех на газетном поприще, рисовал много и вдохновенно. Однако, на международном горизонте сгущались тучи, их зловещие тени падали и на маленькую Данию. Не встречая сопротивления, Гитлер захватил Саар, Австрию и Чехословакию. Год спустя фашистские войска вторглись в Польшу, сея на своём пути смерть и пожары. Затем настал черед и Дании, которой «народом господ» была уготована участь «продовольственной базы». Любые антифашистские выступления были запрещены. В юмористической, завуалированной форме Бидструп пытался время от времени отразить недовольство немецкой оккупацией или её последствиями. Делать это приходилось с большой осторожностью, так как редакция очень опасалась, как бы не оскорбить оккупационные власти, с которыми все «демократические» партии старались наилучшим образом наладить сотрудничество.
«Установив, в конце концов, связь с находящейся в подполье Коммунистической партией, я начал рисовать для неё, ясно высказывая своё мнение, но, конечно, нелегально. Я исполнил ряд карикатур на тех датчан, сотрудничавших с оккупантами, с которыми после войны следовало рассчитаться. Эти карикатуры печатались массовым тиражом в виде открыток. Вырученные от их продажи деньги поступали в фонд партии для её нелегальной работы. Несмотря на то, что я изменил «почерк», оказалось, что по карикатурам на почтовых открытках нетрудно было определить их автора. Мне срочно пришлось уйти в подполье. Вместе с женой и маленьким сыном я прожил до конца оккупации в небольшом дачном домике под Копенгагеном.
В тот период мы с огромным вниманием следили за передвижением «Восточного фронта» по радиопередачам из Англии, Швеции и Советского Союза. Линию фронта мы отмечали булавками на карте. От перемещения этих булавок зависело, разделим ли мы судьбу того поросёнка, которого хозяин дачи в те трудные времена прятал в одной из соседних комнат, чтобы обеспечить себя мясом».
В первые годы после оккупации Бидструп рисовал карикатуры на предателей родины, на коллаборационистов. Затем сатира была направлена против «плана Маршалла», против поджигателей «холодной войны», против НАТО, против капиталистических эксплуататоров и их социал-демократических подручных, против милитаризации Западной Германии, против нового вермахта, атомной бомбы, и всего, что было исторически важным и решающим для облика эпохи.
Не удивительно, что после сотен да, пожалуй, тысяч подобных сатирических рисунков Бидструп потерял уважение буржуазных кругов. То и дело буржуазные газеты констатировали, что, к сожалению, Хелруф Бидструп теряет «юмористический талант» под тяжестью «коммунистической диктатуры». Они выражали сожаление по поводу того, что он рисовал именно так, а не иначе. Впрочем, художнику это было безразлично – ведь он рисовал именно так, как хотел. Но буржуазные издательства были для него закрыты, работы по иллюстрированию книг, первоначально предназначенные для Бидструпа, были переданы другим художникам, книготорговцы по всей стране прятали под прилавок ежегодные альбомы с его рисунками. Хотя его произведения не сжигали на кострах, но ретивые борцы за буржуазную свободу позаботились о том, чтобы его книги — как политические, так и юмористические, — не попадали в руки читателей. Его рисунки не попадали на выставки, иногда под самыми смехотворными предлогами — однажды это объяснили тем, что его карикатуры якобы потеряются на стенах в высоких и светлых выставочных залах Стокгольма. Но Бидструп прекрасно понимал происходящее, и позже в своих воспоминаниях он напишет: «Нападки, которым я подвергался в течение ряда лет, во многих случаях объяснялись просто местью. Я не гладил по шерстке своих противников и, естественно, не мог ждать от них благодарности».
«Лично я никогда не имел охоты играть роль придворного шута. В своей политической сатире я сознательно выступал против буржуазной формы карикатуры. И нередко, к моей радости, те, кого я изображал, высказывали своё недовольство. Это дало мне повод думать, что сатира фактически является своеобразной формой чёрной магии. Когда-то некоторые племена негров в Африке умели уничтожать своих противников, даже не притрагиваясь к ним. Они вырезали фигурку, изображавшую того, кого намеревались поразить, и ежедневно загоняли в неё по гвоздю, стараясь довести это до сведения своего врага. В конце концов, человеку начинало казаться, что он чувствует боль именно в тех частях тела, куда вбили гвозди. Психическое воздействие имело подчас такую силу, что человек умирал от разрыва сердца в тот день, когда гвоздь заколачивали в «сердце» фигурки. Хотя современная чёрная магия-сатира редко имеет столь сильное воздействие (кстати, карикатуристы также редко бывают столь кровожадными), я все же смог констатировать, что люди жалуются, когда удаётся нащупать уязвимое место их политики, которое они хотели бы скрыть от общественности».
Темы для юмористических рисунков Бидструп чаще всего черпал из повседневной жизни. Его дети, так же как и воспоминания собственного детства и своих тогдашних представлений, дали повод для создания многих серий детских рисунков. Со временем не осталось, пожалуй, такой темы, которой Хелруф Бидструп бы не касался, хотя отсутствие текста в этом жанре несколько может ограничивать выбор тем. Зачастую сюжетом для его сатиры были высокомерие, тщеславие, неблагодарность, любопытство и т.п. Конкретные политические ситуации, кроме того, также послужили темой рисунков, которые позже воспринимались как просто комические.
«Мы — люди — не так различны, как нам пытаются внушить политики холодной войны. Если и в Дании и в Советском Союзе одинаково смеются над одними и теми же человеческими слабостями, то можно не сомневаться, что мы сумеем помешать возникновению новой войны, не допустим того, чтобы улыбки и смех исчезли с нашей земли».
Текст и иллюстрация: Дмитрий Столяренко
Карикатуры: Херлуфа Бидструпа
