Сегодня почти все уже «забыли», как по-настоящему называется «День весны и труда». Ещё раньше были «забыты» те события, по поводу которых, собственно говоря, этот пролетарский праздник и был учреждён. А между тем, как раз в эти дни им исполнилось ровно 130 лет, и произошли те события не где-нибудь, а в США!
В быстрорастущей Америке конца XIX столетия, куда, словно в Землю Обетованную, устремились миллионы мигрантов из Европы, рабочие подвергались самой суровой эксплуатации, и даже дети работали до 12 часов в сутки. Оттого в 1880-е годы в Штатах развернулось мощное движение под лозунгом 8-часового рабочего дня. Сегодня это требование кажется совершенно естественным – хотя и сейчас во Франции короткий рабочий день приходится отстаивать в уличных боях, ибо «социалисты» вознамерились от 7 часов в день на работе вернуться к 12-ти!
Но тогда буржуазная печать США называла требование 8-часового рабочего дня «8-часовым безумием», «зловещим и неистовым коммунизмом» и даже – о, да! – «антиамериканизмом». Особенно стойко за свои права сражались рабочие Чикаго, где возникла сильная организация – Лига борьбы за восьмичасовой рабочий день.
1 мая 1886 года 40 тыс. рабочих этого города объявили забастовку и вышли на улицы – число демонстрантов достигло 80 тыс. человек, а 3 мая на заводе сельхозмашин произошли столкновения между рабочими с одной стороны и штрейкбрехерами и полицией — с другой. Полиция открыла стрельбу, погибли шестеро забастовщиков.
Однако самые трагические события начались 4-го числа, когда на митинге на площади Хеймаркет провокатор бросил бомбу и ею был убит полисмен. И это стало поводом для расправы над рабочими активистами, обвинёнными в преступлении. Сотни людей были арестованы, «свободная» пресса неистовствовала: «Пули – для черни, верёвка – для вождей!» Суд, как водится, был «справедливым и правым»: главных «смутьянов» приговорили к смертной казни, состоявшейся 11 ноября 1887 года, причём осуждённые встретили её с исключительным мужеством.
Потрясённые расправой, передовые рабочие США приняли решение ежегодно 1 мая проводить акции в защиту требования 8-часового рабочего дня. А в 1889 году Парижский конгресс II Интернационала постановил считать 1 мая днём борьбы за 8-часовой рабочий день – и вообще Днём международной солидарности трудящихся.
В 1890 году Первомай впервые был отмечен митингами и демонстрациями в Англии, Франции и Германии, а также – раньше, чем где-либо на территории бывшего СССР, – во Львове (Sic!). В Петербурге же и Москве рабочие первый раз вышли на первомайские мероприятия в 1891 и 1895 годах соответственно.
Без борьбы нет и прав
В 1894 году в том же Чикаго начали стачку работники вагоностроительных заводов Пульмана. Правительство направило судью для «честного» расследования обстоятельств. Звали того уважаемого господина Уильям Тафт, позднее он станет президентом США (1909–1913), а в конце жизни – председателем Верховного суда.
Напрасно рабочие надеялись, что блюститель правосудия «разберётся» и удовлетворит их интересы. В письме к жене Уильям Тафт писал: «Возмутительная забастовка. Необходимо, чтобы военные убили несколько человек из этой черни для прекращения беспорядков… До тех пор, пока не будет большого кровопускания, положение не улучшится…». Вот судебно-полицейский аппарат государства и давил «чернь», нимало не гнушаясь даже «большим кровопусканием»! Или же попросту закрывал глаза на «внесудебные» расправы силами самих магнатов-капиталистов.
Как-то в штате Колорадо против Рокфеллера-старшего забастовали рабочие. 15 месяцев страйк длился, не хотели пролетарии сдаваться! Тогда Рокфеллер нанял банду гангстеров, которые расстреляли и сожгли заживо сотню народу, включая женщин и детей! Вот так, на крови и страданиях простых людей, он сколотил свою империю, которая к началу XX века контролировала 95% добычи нефти в США.
А ещё были в Соединённых Штатах такие рабочие герои – Сакко и Ванцетти, итальянцы по происхождению, казнённые в 1927 году по ложному обвинению в убийстве. Если рабочие США и добились для себя лучших стандартов жизни, то только потому, что лучшие их представители упорно боролись, не боясь даже пуль и виселиц. Да, и Первомаи они отмечали не с бутылкой и шашлыком у мангала…
Расцвет и упадок американского профдвижения
По сути дела, первые законы, серьёзно защищающие права наёмных рабочих и улучшающие их жизнь, были приняты в США только в 1930-е годы, в правление Ф. Д. Рузвельта, после потрясений Великой Депрессии и в обстановке страха правящих классов перед «примером Советской России». Так, Закон о справедливых трудовых стандартах 1938 года установил минимальную заработную плату и ограничил продолжительность рабочего дня, хотя, скажем, ещё в 1905 году Верховный суд США постановил, что правительство не вправе ограничивать рабочие часы.
Тогда же в Соединённых Штатах наступил расцвет профсоюзов – если раньше предприниматели и власть всячески препятствовали их созданию и деятельности, то теперь профсоюзы стали пользоваться поддержкой правительства и с ними, вернее – с их лидерами, стали договариваться. Например, во время Второй мировой войны профсоюзы дали обязательство не проводить забастовки на оборонных заводах даже несмотря на замораживание заработных плат. Впрочем, сразу по окончании войны забастовочная борьба вспыхнула вновь. Капитал ответил на это известным законом Тафта-Хартли, урезавшим права профсоюзов и возможности для забастовок.
Объединившиеся в 1955-м профсоюзы АФТ-КПП (Американская федерация труда – Конгресс производственных профсоюзов) успешно отстаивали интересы своих членов и договаривались с работодателями вплоть до последних десятилетий XX века, когда в связи с глобализацией, притоком в США нелегальных мигрантов и изрядной деиндустриализацией страны они заметно сократились численно (до 14% от общего числа работающих в 1998 году!) и ослабли организационно.
Рабочий класс дифференцировался. Некоторая часть его перешла в категорию высокооплачиваемых специалистов, прежде всего – в IT-сфере, и они обычно не заинтересованы участвовать в профсоюзных объединениях, полагаясь целиком на свои исключительные, как им кажется, профессиональные дарования. Другая же часть «вымывается» в сектор услуг, где востребован низкоквалифицированный и, соответственно, хуже оплачиваемый труд и где – в силу преобладания небольших предприятий – объективно меньше возможностей для организованной борьбы.
Господство капитала – от экономики к политике
Совпадение это или взаимосвязь явлений, но вот вам факт: параллельно с утратой профсоюзами своих былых позиций положение большинства американских рабочих стало помаленьку ухудшаться. Экономисты подсчитали, что за последние 45 лет рост производительности труда в Соединённых Штатах почти не повлиял на рост заработных плат простых работяг. При этом «средний класс» с максимума 61% домохозяйств в 1971 года «сжался» впервые за многие десятилетия ниже 50%.
В период т.н. «экономического восстановления» с 2009 по 2014 годы 1% самых высокооплачиваемых индивидов увеличил свои доходы на 58%, остальные – всего на 4,3%. И эти 99% вернули себе лишь 40% от того, что было утрачено в рецессию.
Высокие стандарты жизни в США всё ещё поддерживаются за счёт кредитов, однако уровень «закредитованности» населения, растущие трудности с возвратом ссуд несут существующей социально-экономической системе очевидную угрозу.
В этой стране драматически растёт социальное неравенство. «Средний класс» «субсидирует самые богатые семьи» страны – возмущается кандидат в президенты США Берни Сандерс. Так или иначе, но, согласно отчёту 2014 Credit Suisse Global Wealth, 10% богатейших жителей Америки контролируют 75% её национального богатства. Среди крупных экономик мира хуже показатель только в России (85%!) и Индонезии (77%). Всего 32 тыс. (0,01%) человек в США владеют 11% богатств!
По подсчётам Эммануэля Саеза, профессора экономики Калифорнийского университета (Беркли), в одном только в 2014 году 1% сверхбогачей увеличил свою долю в национальном доходе с 20,1 до 21,2%, а верхние 10% забрали половину его.
Как утверждает известный французский экономист Томас Пикетти, уровень неравенства в Штатах сейчас выше, чем в Древнем Риме или в царской России.
Ясное дело, что эта экономическая тенденция не может не проявиться в политике – проявиться всё большим усилением финансовой олигархии, всё более откровенным диктатом «денежных мешков». Это недавно отметил известный актёр Джордж Клуни: «Это просто нелепо, что у нас в политике нужно иметь так много денег». Правда, Клуни с его показным либерализмом поддерживает избирательную кампанию Хиллари Клинтон. Собственно, журналист и «зацепил» артиста по поводу того, что тот организовывал для сбора средств в фонд Клинтон званые обеды в Калифорнии, куда пригласительный билет стоил от 33 до 350 тыс. долл. на пару!
И на вопрос журналиста Дж. Клуни стыдливо ответил: «Да, думаю, что это просто неприличная сумма». После чего пустился в оправдания, что, дескать, эти деньги позволят «правильным» политикам изменить существующую систему.
Далее в дискуссию вмешался Берни Сандерс: Клуни поддерживает не того кандидата. «Одна из главных трагедий заключается в том, что деньги позволяют купить выборы. …Это не соответствует принципам демократии. Это движение в сторону олигархии», – заявил сенатор. Сандерс, безусловно, – честный человек, но и он не понимает главного: возможность «купить выборы» полностью соответствует принципам буржуазной демократии, и её дрейф в сторону олигархии неизбежен.
Что до Клуни, то все эти представители элиты шоу-бизнеса могут сколько угодно проливать крокодиловы слёзы по поводу несправедливостей существующего миропорядка, по поводу нищеты в Третьем мире и эксплуатации там детей, по поводу гробящейся в погоне за барышом экологии и истребления диких животных, но все они являются представителями особой прослойки крупной буржуазии – и видение мира у них соответственное. Оттого голливудская братия – за исключением самых конченных реакционеров, поддерживающих республиканских «ястребов», – дружно сплотилась вокруг Хиллари Клинтон, финансируя её и агитируя за неё.
Кризис налицо – и это не временный, не преходящий кризис
В марте этого года любопытный доклад в Вашингтоне представили Джим Клифтон, глава корпорации «Гэллап», и Роберт Вольф, работавший советником по экономике у нескольких президентов США, в том числе и у Барака Обамы. Эти почтенные джентльмены обрисовали довольно неутешительную социально-экономическую картину Америки. Так, при официальном снижении безработицы ниже 5% «уровень участия в трудовых ресурсах», т.е. доля тех американцев трудоспособного возраста, которые реально работают, снизился за время правления Обамы с 65,7 до 62,9%. Это самый низкий показатель с 1978 года. В ходе недавних бурных событий в Балтиморе и Фергюсоне в среде протестующих выявились семьи, в которых три поколения людей ни дня в жизни не работали, десятилетиями существуя на «вэлфер»!
По данным Клифтона и Вольфа, количество жителей США, обратившихся за талонами на бесплатное питание, превысило уже 45 млн. чел., тогда как на момент прихода во власть нынешнего хозяина Белого Дома оно едва превышало 30 млн. Число бесплатно кормящихся коррелирует с удельным весом тех, кто оказался за чертой бедности, – а таковых сейчас порядка 15%, т.е. примерно те же 50 млн. душ.
Таким образом, в Америке создалась грандиозная система иждивенчества, которая, конечно же, способна до поры до времени «выпускать пар» социального недовольства, прикармливая развращённый подачками паразитический «плебс», но рано или поздно она сама станет источником люмпенских беспорядков и мятежей. Одновременно докладчики констатировали кризис системы предпринимательства. По словам Клифтона: «Впервые за 35 лет за год предприятий в Америке умирает больше, чем рождается. Американский бизнес банально вымирает…» Приходит в упадок сам дух предприимчивости, которым всегда славилась и гордилась Америка: при Обаме американец всё более не «предпринимает», а выпрашивает у государства.
Причём такого в истории США никогда не было: «…предпринимательство в настоящее время в состоянии такого упадка в первый раз за всю историю страны, с того момента как правительство США начало статистические измерения этого показателя. …когда свободное предпринимательство умирает, Америка умирает вместе с ним…», – сокрушается глава «Гэллапа». Так что же, «американская мечта мертва»? И возможны ли в связи с этим в США какие-то существенные перемены?
Берни Сандерс и левая перспектива
Недавнее социологическое исследование Гарвардского университета показало, что среди молодых американцев в возрасте от 18 до 29 лет лишь 42% поддерживают капитализм, 51% выступают против него, причём 33% высказываются именно за социализм. Это уже не первая публикация такого рода. Конечно, можно скептически рассуждать о том, что молодые американцы толком не понимают, что же это такое – социализм, и имеют о нём самые смутные и даже «мутные» представления.
Важно другое. Как справедливо пишет в статье «Заметки на полях книги “Есть ли будущее у капитализма”?» (часть вторая) Василий Пихорович: «И дело вовсе не в том, является ли Берни Сандерс на самом деле социалистом или не является, а в том, что он пользуется очень широкой поддержкой – притом, в первую очередь, в среде молодежи. Видимо, американцы таким образом выражают своё смутное чувство, что с капитализмом в Америке что-то не так. И при этом связывают свои надежды именно с социализмом. А что они под этим словом понимают – это уже другой вопрос, но если учесть многолетнюю антикоммунистическую пропаганду, которая демонизировала социализм, то не исключено, что американцы под социализмом понимают нечто гораздо более радикальное, чем те, кто критикует Сандерса за то, что он не социалист».
Добавим к вышесказанному, что на праймериз 3 мая в Индиане за Сандерса проголосовали 52,5%, но при этом, по экзит-полам, его поддержали 70% тех, кому до 30-ти лет, и 65% граждан в возрасте от 30-ти до 44-х. Можно сделать вывод, что в США как раз «старпёры» всё более становятся оплотом капитализма и всей системы «американских ценностей», складывавшейся два с половиной столетия. Через 10–20 лет это будет уже существенная тенденция, и смутное предчувствие (и требование) перемен может вылиться в какое-то реальное общественно-политическое движение.
Вопрос в том, как это будет выглядеть – и здесь ясного ответа пока не видно. Американские профсоюзы в куда большей степени, чем европейские, всегда были настроены на «классовый мир». Но теперь они «сдохли» – и именно в силу этого обстоятельства протест трудящихся в США может пойти «в обход» профсоюзного соглашательства. С другой стороны, Компартия США пребывает ныне в жалком состоянии, и ждать от неё чего-то титанического вряд ли можно. Ничем закончился анархический протест движения «Occupy Wall-Street!» Покамест, мы видим, «левая тенденция» в США развивается в рамках – условно – левого крыла Демпартии, хоть и это малоперспективно. Но успех Сандерса у молодёжи – это, думается, серьёзно.
Текст: Константин Дымов
